Сегодня мы оказались в условиях уничтожения экономики (как домостроительства), хрематистикой или «методом накапливания богатства». И «полная и окончательная победа» капитализма возможна лишь при полном уничтожении в народе христианских духовно-нравственных ценностей и замещении их мировоззрением не просто атеистическим, но сугубо антихристианским
В своей новой замечательной книге Председатель Русского экономического общества, д.э.н., проф.Валентин Юрьевич Катасонов обращает наше внимание, что капитализм, по сути, выступает не только против экономики (как «домостроительства»), он представляет собой, прежде всего, не экономическое, а духовное явление. Капитализм имеет все признаки религии, но его отличие от других традиционных религий в том, что де-факто он не заявляет о своей религиозной сути. При этом «нелегально существующая религия» или «религия денег», диаметрально противоположна христианству. Т.е. является религией антихристианства (или сатанизмом).
Такое широкое понимание капитализма является условием эффективного противостояния нашей Церкви и всего Русского общества нашествию чуждой религии и предотвращению России в отсталую периферию мирового капитала. Спасение России, на которую Бог возложил особую миссию – важнейшая задача.
Анализирую историю понятия капитализм, автор обращается к десяткам исторических определений и научных трудов (Макса Вебера, Вернера Зомбарта, Освальда Шпенглера, Арнольда Тойнби, К.Маркса, Николая Данилевского, о. Сергия Булгакова, Джона Гелбрейта, Линдона Ларуша, Николая Сомина и многих других), переходя к «новейшему бренду» капитализма, - т.н. «рыночной экономики». Между тем, за этим понятием прячут «банальный капитализм», - прежде всего потому, что сам термин несет откровенно негативные смыслы.
Так и в России на термин «капитализм» наложено «табу» - поскольку для «нейролингвистического программирования» общественного сознания стали использоваться «более благозвучные» названия «рынка», «рыночной системы» и т.д. Они упоминаются на каждой странице современных учебников, но смысл термина никто не объясняет. Потому, как за ним скрывается все тот капитализм – причем в самой уродливой его форме господства монополий и их диктата в т.н. «свободной экономике». А правят в этой системе ростовщики – те самые, о которых писал Аристотель, раскрывая суть хрематистики, и прихода к власти которых он так опасался.
Автор «Религии денег» справедливо обращает внимание на поразительное сходство Древнего Рима и современного капитализма, которые представляют собой одну и ту же общественно-духовную формацию (цивилизацию), духовным брендом которой выступает язычество, имеющее тенденцию перерастать в свою «высшую форму» - сатанизм. Прежде всего потому, что капитализм – это не только и не сколько экономика, сколько «духовное» устроение общества и отдельно взятого человека.
Разбирая т.н. «русский капитализм» Валентином Юрьевичем упоминается множество его определений, преимущественно несущих негативный характер: «государственный», «феодальный», «отсталый», бандитский», «олигархический», «коррупционный», критики которых предлагают множество рецептов по преодолению его «отдельных дефектов». В том числе, через воссоздание «старого русского капитализма». Но все эти попытки бесплодны – поскольку нельзя исправить изначально порочную систему.
Так в «старом русском капитализме» в 1910 году 80% нефтяной промышленности находилось в собственности трех иностранных компаний – американской «Стандарт Ойл», англо-голландской «Шелл» и шведской «Нобель». Иностранцам принадлежало 70% добычи угля, 90% добычи платины, 90% акций электрических компаний и т.д. 88% всей российской металлургии было в руках банкиров, 2/3 из которых принадлежали банковскому консорциуму трех парижских банков. В судостроении – 96%, в паровозостроении 100% акций парижским и немецким банкирам. Все развитие России осуществлялось за счет иностранных займов.
В 1861 году душевой доход России составлял 40% от немецкого и 16% от американского. К 1913 году эти цифры составили 32 и 11,5% соответственно (отметим, что предреволюционная и предвоенная ситуация в России начала ХХ в. практически полностью соответствует сегодняшнему моменту).
Говоря об отношении Православия к капитализму, профессор Катасонов ставит вопрос – как жить в таком обществе – приспосабливаться, бежать в леса, преобразовывать «большой» социум на христианских началах? И с сожалением констатирует, что современная Церковь, как организация, слабо помогает человеку разобраться в этих сложных вопросах, продолжая по инерции общаться со своей паствой как с сообществом асоциальных людей.
При этом МП РПЦ скатывается к «умеренной» или «католической» хозяйственной доктрине (см. ниже), которая по сути не соответствует учению Христа.
Наши церковные власти лишь порой критикуют отдельные стороны сложившейся системы – имеются ввиду прежде всего такие документы, как «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви» (2000) и «Соборное слово XI Всемирного Русского Народного Собора» (ВРНС, 2007), но они лишь дают иллюзию, что капитализм и христианство могут ужиться друг с другом.
При этом «Свод нравственных принципов и правил хозяйствования» (2004 года, ВРНС), вообще представляется вредоностным. В этом нравственно-обтекаемом документе нет ничего христианского или русского – он вполне мог бы удовлетворить и любого предпринимателя-иудея, что, видимо и подразумевалось разработчиками.
Не случайно после него стали проводиться мероприятия с темой «православный банкинг», «православный фандрейзинг», «православные эндаутменты». Это точное повторение пути, по которому шла католическая церковь, которая превратилась в профессионального игрока на рынке. Между тем, в 1882 году Синод отдал строжайший приказ перевезти все вклады из частных банков в Госбанк и не иметь никаких дел с частным денежным рынком.
Сегодня среди т.н. «экспертов» при МП РПЦ появилось такое словосочетание, как «социальный капитализм». По сути, это оксюморон из серии «человеколюбивый убийца» или «целомудренная блудница». Следующим станет «православный капитализм»?
«Капитализм с православным лицом» - это гибрид волка с агнцем. Даже в США опрос общественного мнения 2010 года показал, что 44% согласны с тем, что «капитализм и рыночная экономика противоречат христианским принципам», 36% - не согласились (сектанты), остальные оказались в затруднении.
Касательно «отдельных недостатков» - печально и показательно, что в 1991 году в энциклике Иоанна ПавлаII социально-экономическая доктрина Римского престола была «скорректирована» таким образом, что католицизм полностью встал на позиции «протестантской этики». С учетом «конвергенции» т.н. «православных экспертов» и тенденции к экуменизму, так и России в недобрый час появится «протестантское православие». Бизнес с его стремлением к максимализации прибыли и есть суть капитализма. А капитализм без прибыли – такая же бессмыслица, как церковь без прихожан или лес без деревьев.
К сожалению, малосодержательные, а порой и бессмысленные заявления «экспертов» от имени Церкви стали нормой, которые только затрудняют выход России из кризиса – экономического и духовного. Причем слово «кризис» - на греческом означает «суд». Поэтому когда бы мы говорили «суд» (Божий) – то до нас быстрее дошло понимание духовной сущности капитализма.
Нам, как христианам, не безразлично, что творится в нашем гражданском быту, поскольку порядок жизни может содействовать или препятствовать делу Спасения.
Нельзя служить Богу и мамоне одновременно. И если говорить о Спасении, то нужно говорить о других правилах социальной организации жизни общества – «христианском социализме» или «коммунитаризме».
Как правильно говорится в вынесенном на обложку послесловии редакции, труд Валентина Юрьевича впервые за сто лет с момента выхода работ немецких социологов Макса Вебера и Вернера Зомбарта возвращает к фундаментальному осмыслению религиозно-духовных корней современного капитализма. Автор подвергает точному критическому анализу работы немецких социологов, отделяя «зерна от плевел» - при этом раскрывая новые явления в капитализме.
Сегодня популярна теория Вебера о том, что капитализм базируется на протестантской этике, которая предполагает, что люди делятся на «избранных» и «прочих». А внешним признаком «избранности» становится его деловой успех. Поэтому именно протестантские страны добились наибольшей прибыли в рамках капитализма. Между тем, Вернер Зомбарт указывает, что именно сюда из католических стран перебрались иудеи – как наиболее «капиталистически-заряженные» элементы системы. А в «оплотах капитализма» - Англии и Голландии - они перешли в наиболее радикальные секты кальвинизма и пуритантизма, которые по сути копируют иудаизм с незначительными отклонениями в деталях.
И в протестантских странах «цивилизованный капитализм» начал с банального разбоя «первоначального накопления капитала» – «огораживания», «борьбы с бродяжничеством», колониальным разбоем, работорговли и т.д. Да и две мировые войны ХХ века – результаты капиталистического передела мира.
Вебер датировал появление протестантизма XVI-XVII вв. Между тем, еще в XV в. на Руси появились проповедники «ереси жидовской», по своей идеологической схеме совпадающей с западноевропейским протестантизмом. Так что «протестантизм» мог выплыть уже в конце XV в. в России, а не в начале 16 века в Германии. Вторым поколением «русского протестантизма» стали некоторые ветви старообрядчества (которые изначально были ближе к Православию), но скатились в «жидовствующее сектантство» и стали четко разграничивать людей на «своих» и «чужих» - вплоть до невозможности пользования одной посудой, как это прописано и в иудаизме (см. Шульхан-Арух).
При этом Валентин Юрьевич обращает внимание, что Лютер был консервативен в экономических вопросах, а Кальвин считал противозаконным доходов за чей-то счет и выступал против накопления богатства, выступал против начисления процентов, если деньги были даны на пропитание, считал необходимым установление предельной ставки процента со стороны государства, да и был противником того, чтобы ростовщичество становилось профессиональным занятием. Да и пуританский богослов Ричард Бакстерписал «Деньги скорее отягчат твоё рабство, в котором держат тебя за грехи, нежели облегчат его», и вопрошал «Разве честная бедность не много слаще, чем чрезмерно любимое богатство?».
Не нужно забывать и о таком явлении, как «анабаптизм» - кровавый эксперимент по установлению «протестантского социализма» - поразительно напоминающего «диктатуру пролетариата» начал ХХ века – который, между тем, вступал в откровенное противоречие с капитализмом.
Впрочем, при этом такие философы-материалисты, как Френсис Бекон и Томас Гоббс немало способствовали превращению индивида в совокупность диких первичных инстинктов, что было подано как величайшее достижение европейской науки. Именно их работы легли в основу предельно материалистичного «гражданского общества». При этом они полагали, что в его основе лежит страх, породивший госаппарат по подавлению порочной человеческой сущности, который и должен стать гарантией «вечного мира».
Впрочем, при этом последователи Кальвина и прочих протестантских богословов, не особо разбиравшиеся в деталях, увидели то, что хотели видеть – узаконивание добывания денег любыми путями, не вдаваясь в деталях. Но что легло в основу всех этих нравственных установок?
Вернер Зомбарт в 1911 году указал, что основными носителями «духа капитализма» были евреи, а не протестанты. О протестанты инвестировали деньги только в деньги, иудеи – в деньги и власть.
При этом в Средние века было некого грабить – начали торговать индульгенциями. А старт «капитализма» был дан не Реформацией с ее «протестантской этикой» – а нещадными колониальными грабежами времен католичества – как это было с разграблением православного Константинополя или притока золота от ограбления коренных жителей Америки. Протестантизм же оказался лишь большой пробоиной, которая окончательно промяла христианские запреты, нарушаемые при колониальных захватах, и впустила поток человеческих страстей.
Не нужно забывать, что «капиталистический дух» Ротшильдов, Варбургов, Шиффов, Мендельсонов и пр. еврейских банкиров раскрылся в лютеранской Германии, а не в Англии и Голландии. Так что здесь мы сталкиваемся с дилеммой – «что возникло первым – яйцо ли курица»/«капитализм или протестантизм».
Или он вышел из банковских кварталов Генуи, Флоренции или Венеции?
Здесь нужно вспомнить важнейшую установку иудаизма: «Не давай в рост брату твоему ни серебра, ни хлеба; иностранцу давай в рост, а брату не давай» (Втор. 23:19-20). «Блажен тот, кто разобьет головы младенцев твоих о камень!», книгу Иисуса Навина и пр. Евреи все это время находились среди «чужих». И именно из торы исходит хладнокровная расовая жесткость, которую позже повторили и протестанты – при «первоначальном накоплении капитала» - в т.ч. и при поголовном уничтожении местного населения при захвате земель совместно с иудейскими купцами и работорговцами.
Протестантизм существовал небольшими колониями, где вокруг жили «чужие», обретя «социальную психологию меньшинства». Но если в иудаизме имеет место «этнический индивидуализм», то в протестантизме он перерос в «индивидуализм персональный». Наиболее активными носителями капитализма были те, кто не имел «обременений» историческими корнями, «родиной», «родом» - иноземец в модели добычи прибыли ничем не ограничен морально.
И если у иудеев еще оставались «свои» (веры и крови) - то у протестантов уже все становились «чужими» - даже несмотря на религию. При этом если у иудеев оставалась идея мирового господства, то протестанты превратились в безыдейную машину получения прибыли.
Не случайно, что и России капитализм стал «этническим» - только об этом «нельзя» говорить из-за навязанной «толерантности».
Поскольку «избранность» евреев и кальвинистов определена «свыше», никаких внешних признаков на его теле или в душе не обнаруживается, то признак «избранности» лежит вне человека и является/заключается в принадлежащем ему богатстве. В торе говорится - «Умножь имущество, умножь и потребляй»; «и если каждому Бог дал богатство и имущество, и дал ему власть пользоваться от них и брать долю и наслаждаться, то это дар Божий» и т.д. Поэтому фанатичная страсть накопления богатства – на самом деле не материальная, а «духовная» религиозная страсть.
В целом хозяйственная этика оказалась автономной от церкви и религии. Более того, у людей сложилась «система двойных стандартов» - в хозяйственной и семейно-бытовой сферах. Современный протестантский капиталист в повседневной руководствуется лишь земными интересами. Понятия «рай» или «ад» - для него лишь метафоры. Наличие капитала – пропуск в «рай земной», и даже протестантская этика становится ему помехой.
Ни в одном из современных учебников нет даже намека на нравственные оценки экономических решений. Так в несколько этапов капитализм претерпел радикальное изменение, полностью оторвавшись от этики и человеческих ценностей в сторону хрематистики. Особенно в своем экономизме преуспел Маркс – который сам же в работе «К еврейскому вопросу» говорил – «Деньги – ревнивый бог Израиля, пред лицом которого не должно быть никакого другого бога... Бог евреев сделался мирским, стал мировым богом».
Зомбарт говорил «современный капитализм есть в сущности не что иное, как эманация еврейского духа». Так что т.з. Вебера была популяризирована в учебниках не в силу убедительности аргументов, а потому, что идеологически выгодна тем, кто заботится об имидже капитализма.
Впрочем, современный апологет и проповедник капитализма Жак Аттали не скрываясь говорит, что «авторы талмуда были в большинстве торговцами, экспертами по экономике», в т.ч. приводя в пример и «удачную покупку первородства Иаковом». Для него деньги стали «высшей формой организации человеческих отношений, позволяющей решить все конфликты, в том числе и религиозные» они де «являются прекрасным средством служения Богу». О ростовщичестве – «это почетная профессия, ростовщики зарабатывают деньги быстро и достаточно, чтобы посвятить себя религиозным занятиям». Для Аттали нет сомнения, что капитализм – лучший строй человечества, и детище еврейского народа.
Здесь проф. Катасонов приводит три «экономические доктрины» христианства из работ Н.Сомина:
«святоотеческую» (Фома Аквинский, бескомпромиссное неприятие богатства);
«умеренную» («Католическую» - с рядом оговорок допускающей возможность богатства и частной собственности);
«протестантскую» (поддерживающую стремление к богатству).
ОБ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ЭТИКЕ ТОРЫ
Не трудно заметить, что христианские нормы никак не соответствуют «духу капитализма». При этом религиозное деление на «избранных» («хозяев») и «не-избранных» (гоев/скотов/рабов) – есть не что иное, как экономический каннибализм. Так в «корпорации иудаизма»:
- относятся к имуществу «гоев», как «временно оказавшимся в чужих руках»;
- навязывают дух стяжательства и «жажды денег»;
- допускают наличие обмана по отношению к «гоям»;
- имеют корпоративные договоренности между кагалами для лучшей эксплуатации «гоев»;
- взимают максимально возможные проценты с «гоев»;
- навязывает «гоям» те деньги, которые сами и выпускают;
Так расистские взгляды евреев создали им конкурентные преимущества и в ростовщичестве и в работорговле – т.е. в их же идеологической среде «капитализма».
Немаловажным являются и «инвестиции во власть» - подкуп политиков и оплата политических партий и движений – «политика есть самое концентрированное выражение экономики». Главная преференция вложение – монопольное право на «делание денег». В качестве иллюстрации можно привести фразу из «идеологического труда» Фредерика Хоуфа «Признание монополиста» - нового талмуда, с помощью которого можно контролировать общество: «Существуют правила большого бизнеса. Они заменяют поучения наших родителей и сводятся к простой формуле: получи монополию, заставь общество работать на тебя и помни, что лучшим видом бизнеса является политика, ибо законодательная дотация, франшиза, субсидия или освобождение от налогов стоят больше, чем месторождение в Кимберли или Комстоке, так как первые не требуют для своего использования ни умственного, ни физического труда». Политика является необходимой частью бизнеса. Для контроля над ресурсами им необходимо контролировать законодателей, чтобы таким образом заставить общество работать на себя, «удачливых бизнесменов».
При таких «конкурентных преимуществах» не случайно, что еврейские кланы заняли ведущие позиции при капитализме. И хотя доля евреев в мировом капитале оценивается в 10-15%, но при этом они контролируют все мировую экономику. Прежде всего потому, что они контролируют выпуск денег и кредиты. Покупая СМИ («дорога к культурной гегемонии лежит через психологическую обработку, а не через философский диспут») они навязали миру свою матрицу экономики.
Важнейший вывод В.Ю. Катасонова: если бы мир выбрал «христианские правила игры», то сегодня бы мы жили не при капитализме, а совершенно ином экономическом порядке.
Впрочем, христианство требует постоянного душевного напряжения. На фоне экономического подкупа, которое осуществляет еврейский капитализм, ослабив требования, в дыру протестантизма хлынул поток человеческих страстей и пороков – вместе с «духом капитализма».
Но тот же Лафарг, (как Маркс), финально определил капитализм, как экономическую форму иудаизма. А сам капитализм – результат иудоизации христианских народов.
Сыграли тут свою роль и саддукеи – которые не только получали доходы от религиозных налогов, но и имели следующие особенности религиозного мировоззрения: признавали абсолютной волю человека, отрицали бессмертие души, отрицали ангелов и духов. Нет сомнения в том, что буржуазный атеизм связан с саддукействующей сектой иудеев – или «типичными представителями власти».
Характерно, что многие иудеи переходили в кальвинизм и особенно в пуритантизм – где идет почитание субботы, служба на иврите, требование конституции на основании торы и т.д. Как писал Маркс «еврей эмансипировал себя еврейским способом, присвоил денежную власть, в т.ч. мировую, и их дух стал духом христианских народов. Евреи эмансипировали себя настолько, насколько христиане стали евреями»
Сегодня на западе процесс превращения христианства в религию денег практически завершен. Здесь сам Христос превратился лишь в «бренд, который не нуждается в рекламе», но за ним иудействующие протестантские секты скрыли поклонение мамоне. Примером тому служит секта движения «Евангелия Процветания», в которой ее «епископ» Джордан внушает: «Профетология – это окно в рай. Школа экономики – это чудо материализации. Ваши мысли определяют ваши деньги. Деньги – ваши друзья».
Так капитализм получил все признаки религии, так же насчитывая пять ее основных признаков:
мировоззрение;
мироощущение;
соответствующее поведение;
специфические действия (культ);
вера в существование сверхестевенное/богов – вера, которая вляется основанием первых четырех признаков (в капитализме это в чудодейственность богатства/денег – т.е. «поклонение мамоне»).Не случайно термин «Религия Капитала» стала названием книги-памфлета французского экономиста и социолога Поля Лафарга (18420-1911) : «Капитал – реальный бог, вездесущий, проявляющийся во всех формах; он – и сверкающее золото, и зловонное удобрение… Капитал – бог, который каждый знает, видит, осязает, обоняет, вкушает; его воспринимаю все органы наших чувств Это единсвенный бог, который не сталкивается ни с одним атеистом… Получать прибыль – высшая благодать...».
Валентин Юрьевич выделяет основные четыре догмата религии капитализма:
1. Накопление богатства – главная цель и смысл жизни ((А) средство удовлетворения плотских желаний – «для плебса»; (Б) деньги, как страсть гордыни – «для вассалов», которая перерастает в (В) страсть власти («для хозяев»), но гонка за властью требует больше денег);
2. Указанная выше цель может достигаться любыми средствами («цель оправдывает средства»)(Ограбление «более сильными» совершается «насильственным» («ранний» способ - «огораживание», колониальная политика; конфискации) и «ненасильственными» (получение прибыли; ссудный процент; налоги в пользу капиталистов; ) способами. Накопление капитала – есть кража и паразитирование на разжигании страстей – потребления, сребролюбия, гордыни);
3. «Святость» частной собственности (Исходя из предыдущего пункта мы понимаем, что капитал – есть кража; при этом происходит и приватизации денег – как средства общественного товарного обмена и платежей );
4. Индивидуализм как принцип личной жизни (Неизбежное при капитализме разъединение людей на «своих» и «чужих» порождает эгоизм или «индивидуализм» - креугольный камень протестантизма; «капитализм как организованный эгоизм»; на смену взаимопомощи приходит конкуренция; «война всех против всех»).
Впрочем, не будем пересказывать всю книгу до конца. Прочитав ее, каждый откроет для себя ещё много интересного и нового, которое одновременно заставит задуматься.
Комментариев нет:
Отправить комментарий