Теория мир-системы Иммануила Валлерстайна

Предлагаем вниманию читателей портала Центра консервативных исследований реферат студентки 5 курса в/о социологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова Васильченко Лианы "Теория мир-системы Иммануила Валлерстайна".

Иммануил Валлерстайн (р. 1930) - американский мыслитель, основоположник мир-системного анализа, представитель неомарксизма. В 1994–1998 был президентом Международной социологической ассоциации.

Валлерстайн является противником традиционного формационного и цивилизационного подхода к истории. Он предлагает новую парадигму общественного развития. Валлерстайн считает подходящей единицей социального анализа историческую систему. Валлерстайн даёт определение исторической системы, главной характеристикой которой является разделение труда. «Историческую систему можно определить как общество, характеризующееся разделением труда с интегрированными производственными структурами, набором организующих принципов и институтов, а также определенным периодом своего существования»[1]. Главной задачей социологов Валлерстайн считает анализ исторических систем.

Главным понятием разработанной Валлерстайном концепции является капиталистическая миро-система, возникшая в 16 веке, включившая в себя весь мир в 19 веке и характеризующаяся стремлением к бесконечному накоплению капитала и делением на центр, полупериферию и периферию. Валлерстайн считает капиталистическую мироэкономику сиcтемой иерархического неравенства распределения. Страны центра заинтересованы в слабости стран периферии. Для стран центра характерны наукоёмкие производства, высокая концентрация капитала, мощная бюрократия, высокоразвитые образование и наука, урбанизация. Для стран периферии характерны не наукоёмкие производства, низкая концентрация капитала, слабая бюрократия, распространение религии и суеверий, преобладание сельского образа жизни. Полупериферии занимает среднее, промежуточное положение между центром и периферией. К странам центра Валлерстайн причислял США, Японию и ЕС. Валлерстайн причислял к полупериферии такие страны, как Бразилия, Россия, Индия, Китай, ЮАР, Южная Корея, Мексика, Венесуэла, Египет и др. К странам периферии Валлерстайн относил бедные страны Латинской Америки и Африки, а также некоторые страны Азии – Бирму, Бангладеш и др. «Эта миро-система сформировалась на протяжении XVI века, и первоначально сложившееся в ней разделение труда вовлекло в ее состав большую часть Европы, а также отдельные части Америк. Эта миро-система территориально расширялась многие столетия, последовательно инкорпорируя в принятую в ней систему разделения труда все новые регионы. Восточная Азия стала последним большим регионом из тех, которые были таким образом инкорпорированы, и это произошло лишь в середине XIX века, после чего миро-систему модернити можно было счесть поистине всемирной, первой из миро-систем, которой удалось охватить весь земной шар. Капиталистическая миро-система представляет собой совокупность миро-хозяйства, определяемого отношениями центра и периферии, и политической структуры, состоящей из входящих в международную систему суверенных государств»[2].

Валлерстайн считает, что для миро-системы характерно цикличное развитие. В череде циклических ритмов проявляются противоречия миро-системы. Наиболее крупными циклами развития миро-системы являются циклы за гегемонию и экономические циклы Кондратьева, состоящие из понижательной и повышательной фазы. Каждый цикл за гегемонию в миро-системе включает три стадии: война за гегемонию, гегемония победившей в войне державы, ослабление гегемона, которое сопровождается появлением новых претендентов на гегемонию и подготовкой к войне. В войне за гегемонию, каждая из которых длилась около 30 лет, участвуют две наиболее сильные страны ядра. В каждом следующем цикле прежний гегемон становится младшим союзником нового гегемона. По мнению Валлерстайна, быть гегемоном в миро-системе сложно, так как гегемон должен иметь сильную бюрократию и мощную армию, которые требуют значительных финансовых затрат. Гегемон обеспечивает отсутствие в миро-системе вооружённой борьбы между державами. По мнению Валлерстайна, периоды гегемонии в истории современной миро-системы длились, как правило, от 25 до 50 лет. «С моей точки зрения, примеров тому всего три: Соединённые провинции в середине XVII в., Соединённое Королевство – в середине XIX, и Соединённые Штаты – в середине XX в.»[3]. Окончание периода господства и становление гегемона просто одной из ведущих держав характеризуется снижением уровня стабильности в миро-системе и состоянием непрочного мира. 

Валлерстайн считает, что современная миро-система как и любая другая историческая система рано или поздно прекращает своё существование. За концом исторической системы, которому предшествует достижение точки бифуркации, следует переход к новой исторической системе. «Миро-система модернити, подобно любой системе, не может развиваться вечно и придет к своему концу, когда исторические тенденции приведут ее в точку, где колебания системы станут настолько масштабными и хаотичными, что окажутся несовместимыми с обеспечением жизнеспособности ее институтов. В случае достижения этой точки случится бифуркация, и как результат эпохи перехода (хаотического) система будет заменена одной или несколькими другими системами»[4].

Валлерстайн считает, что социальным изменением является замена исторической системы одного типа исторической системой другого типа. Примером может служить вытеснение феодализма капитализмом в Западной Европе. Валлерстайн отмечает, что замена исторической системы одного типа другой системой того же типа не является социальным изменением. «Примером могут служить события в Китае, когда империю династии Мин сменила империя маньчжуров. Эти империи отличались друг от друга во многих аспектах, но не по существу. В настоящее время мы переживаем процесс глубокой трансформации нашей миро-системы, но пока не знаем, повлечет это за собой фундаментальные социальные изменения или нет. При рассмотрении действующей исторической системы видимость социальных перемен может быть очень обманчивой. Детали могут изменяться, но качества, определяющие суть системы, могут оставаться прежними. Если нас интересуют фундаментальные социальные изменения, следует пытаться обнаружить длительные тренды и отличать их от циклических ритмов, а также прогнозировать, до каких пор эти долговременные тенденции могут набирать силу, не нарушая равновесия, лежащего в основе системы»[5].

Валлерстайн считает, что современная капиталистическая миро-система находится в стадии завершающегося кризиса и через несколько лет перестанет существовать. Валлерстайн полагает, что этот кризис будет длиться с 1990 по 2025/2050 гг. Результаты кризиса предсказать невозможно. По мнению Валлерстайна, пришедшая на смену новая система может быть как лучше, так и хуже современной миро-системы. Валлерстайн утверждает, что для перехода к новой системе будет характерны потрясения и хаос, так как результаты этого перехода неизвестны. «Таким образом, фундаментальные изменения возможны, хотя и никогда не предопределены, и это взывает к моральной ответственности, побуждая нас действовать рационально, с честными намерениями и решимостью найти более совершенную историческую систему. Мы не можем знать, какой будет ее структура, но можем определить критерии, позволяющие назвать историческую систему сущностно рациональной. Эта система преимущественно эгалитарна и в основном демократична. Историческая система не может быть эгалитарной, если она не демократична, поскольку недемократическая система неравномерно распределяет власть, а это значит, что она будет неравномерно распределять и все остальное. Она также не может быть демократичной, если не является эгалитарной, так как неэгалитарность системы предполагает, что одни имеют больше материальных ценностей, чем другие, и потому неизбежно будут обладать большей политической властью»[6].

Валлерстайн выделяет четыре тенденции, которые подорвали основы капиталистической миро-системы и тем самым обусловили кризис, в который вступила современная миро-система. Первой тенденцией является разрушение сельского уклада жизни (дерурализация). «Эта неустойчивая резервная армия труда, состоящая из представителей низшего класса, готовых работать за минимальную плату, на протяжении пятисот лет во всех регионах мира оставалась важнейшим элементом поддержания нормы прибыли. Но ни одна группа трудящихся не задерживалась долго в этой категории, и эта армия должна была периодически пополняться. Дерурализация делает такую практику невозможной»[7].

Второй тенденцией является экологический кризис. Экологические проблемы заставят правительства сделать сложный выбор: либо сокращать свои расходы и направлять средства на решение экологических проблем и их дальнейшего предотвращения, либо обязать капиталистов интернализировать соответствующие издержки, что приведёт к сокращению возможности накопления капитала.

Третьей тенденцией является демократизация мира. Большинство людей понимают под демократизацией требование равных прав на получение трех основных благ: приемлемого дохода, достойного образования и медицинского обслуживания. Валлерстайн считает, что по мере того, как происходит расширение демократизации, люди требуют того, чтобы минимально допустимый уровень этих благ постоянно повышался. Валлерстайн замечает, что даже для стран центра предоставление основных благ такого уровня обходится недёшево, в то время как для стран полупериферии и периферии данные требования практически невыполнимы. Для того чтобы все имели доступ к приемлемому уровню этих благ необходим переход от современной миро-системы к совершенно иной исторической системе.

Четвертой тенденцией, по мнению Валлерстайна, становится то, что государства постепенно утрачивают свою власть и то, что имеет место упадок традиционных антисистемных движений. Традиционные антисистемные движения де-факто гарантировали сохранение существующей миро-системы, так как успокаивали общественные опасные классы тем, что будущее принадлежит именно им или их детям, и что более справедливое общество скоро будет создано. Валлерстайн считает, что терпение и оптимизм опасных классов основывался на обещаниях антисистемных движений. В последние несколько десятков лет опасные классы перестали верить в обещания этих движений.

Валлерстайн отмечает, что предприниматели в капиталистической миро-экономике надеются на помощь государства в обеспечении им монополии в экономике. Государства и монополии в капиталистической мироэкономике действуют заодно, так как государства являются оружием в руках монополистов. «На протяжении четырех столетий государства гарантировали порядок, и существование монополий, являющихся важнейшим средством масштабного накопления капитала. Но государства уже не могут выполнять свою регулирующую функцию. Демократизация мира и экологические проблемы породили исключительно высокие требования к государственным структурам, поставив большинство из них на грань фискального кризиса»[8]. Валлерстайн полагает, что государства утрачивают свою власть, так как утрачивают легитимность, которую им придают народы. Это происходит потому, что народы теряют веру в будущее улучшение своего положения.

Валлерстайн отмечает, что Французская революция распространила в современной миро-системе две идеи. Первая состоит в том, что политические перемены являются постоянным и нормальным явлением. Вторая состоит в том, что суверенитет воплощает в себе народ. Эти идеи могли воспринять «опасные классы», что могло привести к хаосу и состоянию нестабильности в миро-системе. По мнению Валлерстайна, «опасными классами» являются люди, не обладающие достойным социальным статусом, но желающие быть участниками политической жизни. Валлерстайн относит к таким классам обезземеленных крестьян, иммигрантов, городской пролетариат и ремесленников. Привилегированные классы успокаивали опасные классы посредством общественных идеологий и общественных движений. Основными общественными идеологиями являлись консерватизм, либерализм и социализма. «Все они представляют некие точки отсчёта при попытке дать ответ на вопрос о том, кто воплощает в себе суверенитет народа: так называемые свободные личности, как считают либералы; так называемые традиционные группы, как считают консерваторы; или все члены общества, как полагают социалисты»[9]. Три основные идеологии XIX-XX веков являлись политическими программами для управления переменами и олицетворяли три способа управления. По мнению консерваторов, политические перемены необходимо замедлить. По мнению либералов, необходимо выбрать единственно правильный темп. По мнению социалистов или радикалов, политические перемены необходимо ускорить. Либерализм стал господствующей идеологией и лёг в основу геокультуры нашей системы, превратив консерватизм и социализм в течения, зависимые от либерализма. Господство либерализма продолжалось до 1968 года. «Все миро-системы имеют геокультуры, хотя может потребоваться некоторое время, чтобы такая геокультура утвердилась в данной исторической системе. Я использую здесь слово «культура» в смысле, традиционно применяемом антропологами, как систему ценностей и основных правил, которые, сознательно и бессознательно, управляют поощрениями наказаниями в обществе и создают систему иллюзий, которые должны убеждать членов общества в его легитимности»[10]. Валлерстайн указывает, что в любой миро-системе всегда есть люди, которые не принимают ценности геокультуры, но геокультура существует при условии принятия этих ценностей большинством.

Либерализм утверждает, что правом принимать важные общественные решения должны обладать только те люди, которые способны рационально мыслить. Неспособных рационально мыслить либералы предлагают исключить из общественной жизни до тех пор, пока они не научатся мыслить рационально. Либералы считают данную дискриминацию обоснованной.

Валлерстайн считает началом настоящих общественных движений и национально-освободительных движений революции 1848 года. После революций 1848 года незамедлительно последовало предложение либералами программы уступок, чтобы удовлетворить требования этих движений и вернуть миро-системе порядок и стабильность. «Программа уступок - избирательное право, элементы государства всеобщего благосостояния, объединяющий расистский национализм - была исключительно успешной во всем евро-американском мире и сделала капиталистическую систему способной преодолевать все бури и штормы, за исключением относящихся к последним двум десятилетиям»[11].

Валлерстайн отмечает, что с 1870 по 1945 год происходило формирование основных антисистемных движений, а с 1945 по 1970 они повсеместно одерживали верх. Валлерстайн считает, что все успешные антисистемные движения стремились сначала добиться политической власти, а затем трансформировать миро-систему. «Такой линии придерживались социалистические движения, апеллировавшие к рабочему классу; этнонациональные движения, взывавшие к тем, кого объединяло общее культурное наследие; а также националистические движения, использовавшие признаки территории и гражданства в качестве определяющих черт своей «нации». Именно движения последнего типа мы называем «национально-освободительными»[12]. Валлерстайн отмечает, что антисистемные движения 19 века противостояли власти, но постоянно их противостояние смягчалось и намерение преобразовать миро-систему постоянно откладывалось. Таким образом, по мнению Валлерстайна антисистемные движения со временем из оппозиционеров превратились в гарантов стабильности властных структур. Валлерстайн полагает, что после прихода к власти антисистемные движения были вынуждены идти на уступки управляющим миро-системой, то есть власть движений ограничивалась определёнными условиями. Оправданием для антисистемных движений служил аргумент, что эти уступки имеют не постоянный, а временный характер, и вот-вот миро-система будет трансформирована и наступит светлое будущее. 

Валлерстайн утверждает, что со временем руководящие кадры новой власти становятся такими же коррумпированными и высокомерными, как и их предшественники. Валлерстайн отмечает, что злоупотребления номенклатуры и экономические проблемы могут отрешить от власти победившие движения. Валлерстайн считает, что одной из причин всемирной революции 1968 года стала неспособность движений достичь ранее поставленной цели преобразования миро-системы. «Внезапно повсюду послышались голоса желавших знать, обусловлены ли неудачи антисистемных движений действиями враждебных реакционных сил или сговором революционеров со сторонниками старого режима. Ни в одной стране «третьего мира», где национально-освободительные движения стояли у власти, они не избежали такой критики. Утрата надежды догнать ведущие державы повсеместно, в одной стране за другой, оборачивалось утратой влияния самих движений»[13]. Валлерстайн полагает, что эпоха гегемонии США в миро-системе подошла к своему логическому завершению. Гегемония США длилась с 1945 по 1990 год. Господство США распространялось на политическую, экономическую, идеологическую и культурную сферы. Валлерстайн считает, что основными чертами этого периода является то, что гегемония США достигла апогея в период с 1967 по 1973 гг., США и СССР конфликтовали только формально, страны периферии верили в возможность достижения самоопределения и национального развития, 1970-1980 гг. были периодом всемирного экономического кризиса. «В экономическом отношении в 1970-е-1980-е гг. произошло то, что в результате спада фазы «Б» цикла Кондратьева или стагнации в мироэкономике, государственные бюджеты почти повсеместно подверглись сжатию, и негативное воздействие было особенно болезненным в периферийных и полупериферийных зонах мироэкономики»[14].

По мнению Валлерстайна, формально США и СССР были идеологическими врагами, ведущими холодную войну с 1917 г. В действительности позиции американской и советской идеологии были сходны и отвечали основным представлениям о геокультуре. СССР и США заключили соглашение, согласно которому СССР мог делать всё, что угодно в Восточной Европе, разделённых Китае и Корее, а США – в западноевропейской зоне. Кроме того, СССР не должен был рассчитывать на экономическую помощь со стороны США.

Валлерстайн считает, что США и СССР имели собственные идеологические программы по сокращению разрыва между странами центра и периферии. В США данную идеологическую программу предложил президент США Вудро Вильсон в 1917 году, сделав акцент на необходимости самоопределении наций и последующего за ним национального развития. «Ленинизм в идеологическом плане принято считать прямой противоположностью вильсонианству. В действительности программы были идентичны по форме: сначала должны были произойти политические изменения с целью достижения суверенитета; затем должны были следовать экономические изменения»[15]. Формально ленинизм и вильсонианство соперничали между собой, поэтому каждая из идеологий заостряла внимание на отличиях от идеологии соперника. Различались представления ленинизма и вильсонианства о правильном пути достижения самоопределения наций. Вильсонианцы считали правильным постепенный путь для достижения национального суверенитета, а ленинизм, в свою очередь, выступал за революционный, более быстрый путь достижения национальной независимости. Вильсонианцы считали, что национальный суверенитет должен быть дарован. Ленинисты считали, что деколонизация должна быть захвачена. По мнению Валлерстайна, СССР фактически помогал США в усмирении «опасных классов» миро-системы.

К концу 60-х гг. процесс достижения национального независимости был практически повсеместно завершён, чего нельзя было сказать о национальном развитии. В результате, по мнению Валлерстайна, это стало одной из причин всемирной революции 1968 года. «Все выступления были проникнуты двумя основными идеями, какая бы к ним не примешивалась местная специфика. Первой из них была идея протеста против гегемонии США в миро-системе и тайного сговора с СССР, который способствовал упрочению этой гегемонии. Второй – идея протеста против неэффективности так называемых движений старых левых, которые во многих обличиях пришли к власти по всему миру. Их обвиняли в том, что они слишком интегрировались в господствующую миросистему, и от их бывшей антисистемности мало что осталось»[16]. Валлерстайн считает, что национальное развитие всех государств в рамках капиталистической мироэкономики невозможно. Процесс бесконечного накопления капитала неразрывно связан с существованием иерархической системы, в которой прибавочная стоимость распределена неравномерно как между государствами, так и между классами. Валлерстайн указывает на то, что социальная мобильность между этажами миро-системы крайне затруднена, подняться из периферии в полупериферию или из полупериферии в центр чрезвычайно трудно, таким образом, структура миро-системы в основном сохраняется. В истории миро-системы ни разу не происходил переход из периферии в центр. Если произойдет возвышение одного из государств миро-системы, то за этим обязательно последует упадок какого-либо другого государства. Развитие одного государства мироэкономики оборачивается упадком другого государств. В капиталистической мироэкономике не могут одновременно развиваться многие страны.

Валлерстайн не даёт точных прогнозов на будущее развитие миро-системы. «В период 2000-2025 гг., как мне представляется, мы не сможем предсказать, кто именно будет «командовать парадом» - японцы в союзе с американцами или ЕС. Слишком сбалансированным будет их реальное и геополитическое могущество[17]». Китай будет выступать в качестве полупериферийной зоны для Японии и США, а Россия будет выступать в качестве полупериферийной зоны для ЕС. Валлерстайн указывает на то, что Югу в 2000-2025 гг. скорее всего не достанется никакой прибыли от развития мироэкономики, конфронтация между Севером и Югом усилится. В результате ухудшения положения Юга, произойдёт усиление миграции с Юга на Север и введение Севера законодательств, которые будут ограничивать социальные и политические права мигрантов. Валлерстайн отмечает то, что доход и статус представителей среднего класса ухудшится, поэтому миро-система будет вынуждена либо ограничивать накопление капитала, либо примиряться с последствиями массового недовольства бывших средних классов. Кроме того, будет наблюдаться рост демократизации и упадок либерализма. Валлерстайн отмечает также то, что в 2000-2025 гг. способность государств к поддержанию порядка снизится, что закономерно приведёт к невозможности сдерживать распространение ядерного оружия. Народ, разочаровавшись в государстве как гаранте стабильности и порядка, станет искать защиты у различных этнических, религиозных и языковых групп. Валлерстайн считает, что для данного периода также будет характерно распространение СПИДа и других болезней. Валлерстайн отмечает то, что демократия и либерализм противостоят друг другу, т.к. либерализм возник как средство противостояния демократии. Для демократии характерно противостояние власти и авторитаризму и стремление к равному влиянию на политический процесс на всех уровнях. Демократия требует справедливого распределения социально-экономического вознаграждения. «Либерализм в основе своей был антидемократичен. Либерализм всегда был аристократическим учением – он проповедовал «власть лучших». Будем справедливы – либералы определяли «лучших» не в зависимости от рождения, а скорее по уровню образования. Но лучшие – всегда группа, меньшая, чем все. Либералы хотели власти лучших, аристократии, именно для того, чтобы не допустить власти всего народа, демократии»[18].

Для капиталистической мироэкономики, по мнению Валлерстайна, характерен классовый конфликт между пролетариатом и буржуазией, национальное неравенство и расовое неравенство. Валлерстайн считает, что главным конфликтом, является классовый конфликт. Капиталистическая мироэкономика основана на противоречивости экономических интересов буржуазии и пролетариата, это противоречие вызывает классовые конфликты. Процесс бесконечного накопления капитала в рамках капиталистической мироэкономики возможен лишь при неравномерном распределении концентрации капитала и прибавочной стоимости. Неравномерное распределение капитала ведёт к возникновению резкой поляризации между бедными странами Юга и богатыми странами Севера. Такая поляризация и иерархизация оправдывается либерализмом, расизмом и национализмом. Разные нации и этнические общности занимают разное положение в рамках миро-системы. В этом неравенстве заинтересованы страны ядра, богатый Север, который эксплуатирует бедный Юг, страны периферии. Национальное и расовое неравенство служит оправданием многоуровневой системы эксплуатации. «Раса и расизм осуществляют внутризоновое объединение центральных и периферийных зон в их борьбе друг с другом, тогда как нация и национализм осуществляют внутризонное разделение этих зон в более сложном, как внутри-, так и межзонном, соревновании за преимущественные позиции в иерархии. Обе категории являют собой заявление права на обладание преимуществом в капиталистической миро-экономике»[19]. Валлерстайн отмечает, что для капиталистической мироэкономики характерны следующие формы доминирования: доминирование людей над животными и природой, доминирование мужчин над женщинами, горожан над селянами, людей среднего возраста над стариками и детьми, гетеросексуалов над гомосексуалистами. Все это многообразные системы неравенства пересекаются между собой, усиливая друг друга. После революции 1968 года были смягчены некоторые формы дискриминации.

Этьен Балибар, являющийся соавтором Валлерстайна в книге «Раса, нация, класс. Двусмысленные идентичности», утверждает, что в основном он разделяет взгляды Валлерстайна, но, тем не менее, указывает на некоторые расхождения во взглядах. «Балибар говорит, что он не склонен соглашаться с тезисом о существовании мировой буржуазии, кроме как, возможно в долгосрочной перспективе. Он полагает, что задействуя в анализе несколько избыточно абстрактную и глобальную модель, я пренебрегаю разборов конкретных специфических моментов»[20]. Балибар также упрекает Валлерстайна в пренебрежении важностью «общественного фактора» и придании чрезмерно большого значения разделению труда.

Список литературы:

1. Валлерстайн И. Конец знакомого мира: Социология XXI века / Пер. с англ. под ред. Б. Л. Иноземцева. — М.: Логос, 2004.

2. Валлерстайн И. После либерализма / Пер. с англ. М. М. Гурвица, П. М. Кудюкина, Л. В. Феденко под ред. Б. Ю. Кагарлицкого. — М.: Едиториал УРСС, 2003. 

3. Балибар Э., Валлерстайн И. Раса, нация, класс. Двусмысленные идентичности / Пер. с фр. А. Кефала, П. Хицкого при участии А. Маркова под ред. О. Никифорова, П. Хицкого. — М.: Логос, 2004.

4. Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире / Пер с англ. П. М. Кудюкина под общей ред. Б. Ю. Кагарлицкого. — СПб.: Университетская книга, 2001.

[1] Валлерстайн И. Конец знакомого мира: Социология XXI века / Пер. с англ. под ред. Б. Л. Иноземцева. — М.: Логос, 2004. Стр.171.

[2] Валлерстайн И. Конец знакомого мира: Социология XXI века / Пер. с англ. под ред. Б. Л. Иноземцева. — М.: Логос, 2004. Стр. 49.

[3] Валлерстайн И. После либерализма / Пер. с англ. М. М. Гурвица, П. М. Кудюкина, Л. В. Феденко под ред. Б. Ю. Кагарлицкого. — М.: Едиториал УРСС, 2003.Стр. 29. 

[4] Валлерстайн И. Конец знакомого мира: Социология XXI века / Пер. с англ. под ред. Б. Л. Иноземцева. — М.: Логос, 2004. Стр. 51. 

[5] Там же. Стр. 181.

[6] Валлерстайн И. Конец знакомого мира: Социология XXI века / Пер. с англ. под ред. Б. Л. Иноземцева. — М.: Логос, 2004. Стр.8.

[7] Там же. Стр. 178. 

[8] Валлерстайн И. Конец знакомого мира: Социология XXI века / Пер. с англ. под ред. Б. Л. Иноземцева. — М.: Логос, 2004. Стр. 45. 

[9] Валлерстайн И. После либерализма / Пер. с англ. М. М. Гурвица, П. М. Кудюкина, Л. В. Феденко под ред. Б. Ю. Кагарлицкого. — М.: Едиториал УРСС, 2003.Стр. 83. 

[10] Там же. Стр. 142. 

[11] Валлерстайн И. Конец знакомого мира: Социология XXI века / Пер. с англ. под ред. Б. Л. Иноземцева. — М.: Логос, 2004. Стр. 124. 

[12] Там же. Стр. 30. 

[13] Валлерстайн И. Конец знакомого мира: Социология XXI века / Пер. с англ. под ред. Б. Л. Иноземцева. — М.: Логос, 2004. Стр. 40. 

[14] Валлерстайн И. После либерализма / Пер. с англ. М. М. Гурвица, П. М. Кудюкина, Л. В. Феденко под ред. Б. Ю. Кагарлицкого. — М.: Едиториал УРСС, 2003.Стр.136. 

[15] Валлерстайн И. После либерализма / Пер. с англ. М. М. Гурвица, П. М. Кудюкина, Л. В. Феденко под ред. Б. Ю. Кагарлицкого. — М.: Едиториал УРСС, 2003.Стр. 18. 

[16] Там же. Стр. 118. 

[17] Валлерстайн И. После либерализма / Пер. с англ. М. М. Гурвица, П. М. Кудюкина, Л. В. Феденко под ред. Б. Ю. Кагарлицкого. — М.: Едиториал УРСС, 2003.Стр. 36. 

[18] Валлерстайн И. После либерализма / Пер. с англ. М. М. Гурвица, П. М. Кудюкина, Л. В. Феденко под ред. Б. Ю. Кагарлицкого. — М.: Едиториал УРСС, 2003.Стр. 239. 

[19] Балибар Э., Валлерстайн И. Раса, нация, класс. Двусмысленные идентичности / Пер. с фр. А. Кефала, П. Хицкого при участии А. Маркова под ред. О. Никифорова, П. Хицкого. — М.: Логос, 2004. Стр. 98.

[20] Балибар Э., Валлерстайн И. Раса, нация, класс. Двусмысленные идентичности / Пер. с фр. А. Кефала, П. Хицкого при участии А. Маркова под ред. О. Никифорова, П. Хицкого. — М.: Логос, 2004. Стр. 266.